Представьте «Троицу» Рублева – без Троицы, «Ивана Грозного, убивающего своего сына» – без Грозного и убитого сына, «Запорожцев, пишущих письмо турецкому султану» – без запорожцев, а «Бурлаков на Волге» – без бурлаков. Хосе Мануэль Баллестер, современный испанский художник, убирает из мировых шедевров живописи фигуры людей. Написанные в точном соответствии с оригиналом – материалы, техника, размер – это «копии» произведений искусства, лишенные своих главных героев!

«Скрытые пространства» – так называется выставка, и так художник описывает свой метод: не добавляя отсутствующих в оригинале деталей, изобразить то, что «скрыто» за фигурами людей, тщательно выписав это «пустое место» в технике оригинала. В результате, по мнению художника, мы видим пространство таким, каким представляет его автор. При этом внимание, а значит, и требования, к технике письма, усиливаются, что приближает работы старых мастеров к возникшей позднее пейзажной живописи.

Кажется, восприятие должно определяться тем, насколько зритель знаком с произведением. Чистым экспериментом было бы, если бы зритель не только не знал этих работ, но и не знал бы, что на них не хватает людей. Зная заранее, предвкушая эффект, скорее удивляешься собственной невежественности – насколько мало произведений искусства ты знаешь настолько, чтобы точно вспомнить, чего – кого! – здесь не хватает. Мне кажется, что даже имея на руках всех героев, я бы соотнесла их не с первой попытки.

Знание или не знание картины, как кажется, не сильно влияет на возникающий эмоциональный отклик – оказывается, если продлить фон там, где композиционно должна быть фигура, то можно получить почти физическое переживание «отсутствия объекта». Возможно, главным здесь является то, что художник не добавляет никаких новых деталей, в результате чего центральный элемент картины остается не более проработанным, чем периферия.

Пустота создает тягу, стимулирует заполнить ее чем-то – не важно, знаешь ли ты что там должно быть, что отсутствует – воображение включается, и, не создавая конкретного образа, приводит в движение чувства. Зритель переживает не столько образ, сколько движение чувств, интенцию образа, свою, вдруг возникшую, необъяснимую, вовлеченность.

Инна Анцыферова